Песни

Под окном широким, под окном высоким
Вишня белоснежная цветёт.
А под этой вишней, прямо рядом с хатой,
Парень девку первый раз ебёт.

Денег нет ни хуя, денег нет ни хуя,
Денег нет ни хуя у меня.
Денег нет ни хуя, вот такая хуйня.
Начинается песня моя.

Широка губа, глубока дыра,
Не вонзить тебе, маленький пока.
Не стоит мой хуй и не мил весь свет.
Не спасёт меня даже твой минет.

У родного мужа стоит елда.
День и ночь ебётся он хоть куда.
Но вокруг чужие есть ебунцы,
И на грех толкают нас их концы.

Опухли мои ягодицы,
И кругом идёт голова.
Опять до утра мне не спится,
Зачем же тебе я дала?

Вокруг одни ужасные, Серёжа не такой.
Он создан для прекрасного, зовётся он звездой.
Кому же, блядь, достанется такая красота?
Кто выдержит, скажите мне, такого мудака?

На гулянке дня рожденья мы увидели звезду.
Там Уретра с перепоя тёрла плащ свой об пизду.

Прошли, прошли года, хуи состарились,
И морщинульками они затарились.
Весной счастливою пошёл гулять с тобой
И придавила ты мне мой хуёк пиздой.

Горе в лицо колышет ветер,
Бутылка вдаль уводит нас,
А кто-то третий не удержался
И полетела лавка в глаз.

Он прекрасно знает всё, что происходит.
Говорит, что ночью он по девкам бродит.
Отвезёт девчонку в ресторанчик суши,
А потом ночами он гадюку душит.

У меня моя соперница хочет больше перелить.
Только зря она надеется — ей меня не перепить.
Водка, как лесная ягода, ты уже — дурман-трава.
И уже из уст посыпались нецензурные слова.

На гулянке дня рожденья мы увидели звезду.
Там Уретра с перепою тёрла плащ свой об пизду.

С этого начинается. Тормознули менты.
На посту он шатается и кидает понты.
В документы впиявится: «Не такие права».
Вдруг в салоне появится где-то сбоку трава.

Купил машину он и откатался год,
И стала тачка рупь пятьдесят.
«Ты одурел совсем, куряга, идиот» —
Друзья ему все говорят.

На лугу гуляла Лена, а вдали конь чёрный.
Захотелось девушке в губы хуй мочёный.
Белый конь ебёт её, что дороже нет,
Ну, а чёрный не даёт на любовь ответ.

Дедушка бухает и забот не знает.
Бабка сиротливо загляделась вдаль.
Перегаром веет, небо вечереет,
И настигла бабку смутная печаль.

Ночь темным-темна, собралась она.
Ножки голые клеют пацана.
Говорят мне все: «Перебесится»,
А мне верится и не верится.

Первая рюмка — не беда, первая рюмка как вода.
Сразу заботы отпадут, рядом ромашки расцветут.

По деревне я иду, слышу, где-то охают.
Две старухи с голодухи старика мудохают.

Как же ты, пизда нехорошая,
Изменила мне с Куценко Гошею?
Знаю, он — артист. Всем известен он.
Ну, а я — никто, штопаный гондон.

Где-то гуси-лебеди яйца отложили.
Греют жопою своей, чтоб птенцы ожили.
Только, к сожалению, всё не так уж гладко:
Семь яичек — заебись, а восьмой вот гадкий.

Дороги кривые ведут в никуда
И ездить по ним вообще, блядь, пизда.
Раздолбят, распашут и выставят знак,
Что влево — объезд, а вправо — овраг.

У палатки наклюкался конь, я его удержать не могу.
Ты пыхтишь, выбивая огонь, я от смеха сейчас упаду.

Где-то гуси-лебеди яйца отложили.
Греют жопою своей, чтоб птенцы ожили.
Только, к сожалению, всё не так уж гладко:
Семь яичек — заебись, а восьмой вот гадкий.

Крутится как вьюга пьяная подруга.
Где же, Нина, кофточка твоя?
Ночью в переулке раздвигала булки,
Отдалась она за три рубля.

Повязали суки, ох как повязали,
На заклане мусорскую суть издали,
Шаг налево,шаг направо,
Терпи-терпи браточек Север Слава.