Песни про (совсем без мата)

До него подать рукой,
Только смысл — никакой.
Погуляв довольно много,
Завалился на покой.

Стеснительный я был когда-то очень
Пока не встретился с одной я в Сочи.
Бальзаковского возраста мадама.
Она была чуть старше моей мамы.

Раньше я был орёл, дрючил баб повсюду.
Превратился теперь в старого зануду.
Раньше хер мой стоял твёрдым колом.
Девки двор наполняли громким стоном.

Годы силы забирают,
И давление волнами.
И никто из нас не знает,
Сколько быть нам на земле.

Бросила жена, говорит, ей надоело
То, что денег нет, нету в жизни твоей цели.
Дом твой опустел, мозоли на твоей руке.
И ты дрочишь в темноте, ты дрочишь в темноте.

Любишь ты Серёгу больше чем меня.
Только вот страдаешь о нём зря.
У него уже девчонка есть,
И у них любовь. Какая честь!

Вот гаснет свет, на сцену ты выходишь,
И за тобой вползает сизый дым.
Ты томным взглядом публику обводишь,
И плавится в лучах твой яркий грим.

Я мечтаю не спать полночи,
Я в кровати помылся, чист.
За окном на курорте Сочи
Бродит сказочный онанист.

Говорят, что не приложишь руку к пустой голове.
Теперь знаем — Дзюба может. И не только к голове.
С чувством, с толком, не спеша он идёт душить ужа.

Пусть мерзкий дождь весь день херачит,
Иль снега наметёт в пургу.
В любимый свой поселок дачный
Приду купаться я в пруду.

С папашкой её ты не разлей вода,
У вас два разных пути, но общая беда.
А ты — простой студент, а он — крутой чувак.
У папы ди-ви-ди и с ним тебе ништяк.

Ты про нас не забывай. Даже если будет трудно,
Ты поставь диск рано утром. Говорим тебе: «Прощай».
Ты про нас не забывай. Вспоминай хотя бы редко.
Матом шпарили мы метко. Если хочешь, подпевай.

Рано утром в лесу, ла-ла-ла-ла-ла, я присел возле ели,
И ковбои меня, ла-ла-ла-ла-ла, сорок раз отымели.
Раздрочили глаза, ла-ла-ла-ла-ла, разорвали мне жопу,
И с таким видом я, ла-ла-ла-ла-ла, покорял всю Европу.

Бедную тебя замучил. Посмотри, Маш, мозолей полно.
Ну, давай разок до кучи. Побыстрей, а то уже светло.
Просто светло, а-а, Машка, давай.
Ох, хорошо, а-а, кулак сжимай.

Зина меня в гости как-то пригласила.
Вот с того момента всё и покатило.
Помню я, мы с Зинкой выпили немало.
Я надел резинку и под одеяло.

На панели мы стоим, девушки-красавицы.
Свою цену говорим тем, кто нам понравится.

Ты затянулась в первый раз, потом всю ночь ржала как лошадь.
Заснуть не мог я целый час — ты громко хлопала в ладоши.
Какой придурок так тебя травою накачал,
Что не заткнуть тебя всю ночь? Я не предполагал.

Сплавлялся на байдарке я через речку быструю.
Мне надо было доплыть и выстоять.
Вода всё прибывает и волны нарастают,
Вокруг пороги и выступы.

Он прекрасно знает всё, что происходит.
Говорит, что ночью он по девкам бродит.
Отвезёт девчонку в ресторанчик суши,
А потом ночами он гадюку душит.

Которую неделю к бойцу Сергею
Приходят радужные сны.
Как будто на Карибах он ловит рыбу,
Одетый лишь в одни трусы.

Белый, белый цвет на губе,
А за окном рассвет.
Я хочу, а ты мне шепчешь: «Нет».
Подари хотя б один минет.

Город наш — не древняя Верона,
Но любовь везде поймает в сети.
И Ромео, страстью опьянённый,
Юную Джульетту снова встретил.

Если с другом начал пить, если с другом начал пить,
Значит выпьем много.
Нам без водки не прожить, нам без водки не прожить,
Говорю, ей-богу.

Цвели ромашки, и солнце грело,
Среди двора лежал дебил.
И на асфальте кусочком мела
Его сержантик обводил.

В лунном сиянии ноги раздвину,
Страстно царапать тебе буду спину.

Солнца луч в окне тихой комнаты.
С кем-то рядом я мирно спал.
Я обнял её, приоткрыл глаза
И с кровати чуть не упал.

Одинокий пастушок вышел в поле.
Поле это широко, словно море.
Лишь кусток один растёт невысокий,
Он так же, как и пастушок, одинокий.

Я вижу сны, а в них мечта, и вспоминаю наяву.
Мелькает время на часах, и снова дёргаю елду.
И в ожидании её, кого хочу я — не пойму.
Но есть волшебные слова: «Надень мне, надень мне».

Мы сидели дома вечерком
И Фома быстрее за пивком.
Выпили и начали скучать
И решили: надо девок снять.

Чудо-гашик солнечный Афган,
Чудо-гашик шлёт по почте нам.
Чудо-гашик весело живём.
Чудо-гашик курим мы и ржём.

Рассказали по телеку сказку,
Будто есть некий доктор Майоров.
Алкоголиков лечит прекрасно
И поможет спастись от запоров.

Бродишь ты совсем один в этом городе большом,
Но никто не любит тех, кого не ждали.
Повстречал любовь свою и признался сразу в том,
Но тебе в ответном чувстве отказали.

Задушил с утра, полегчало.
К вечеру опять всё сначала.
Уж мой хочет под одеяло,
Только места нет сейчас.

Дождик больно прыткий, мир промок до нитки,
Как в кибитке старенькой цыган.
А соседка Ритка снова маргаритку,
Как пароль, поставила в стакан.

А ты опять с утра уже пьяна.
Своим глазам я сразу не поверил.
В дом привела какого-то кента,
Сказав, что поживёт у нас он две недели.

Есть улицы центральные, а есть районы спальные.
Открыть бы где палаточку, чтоб капало бабло.
Приехал из Хохляндии. Пока живу у дяди я.
Хочу заняться бизнесом. Каким — мне всё равно.

Рано утром проснусь я лицом в салате,
Заключу унитаз я в свои объятья.
Ни фига, ни фига, ни фига не помню.
То, что было вчера — промежуток тёмный.

Ты, раздеваясь, хер мой в штанинах дрожит.
Я умоляю, сиськи свои покажи.
Вечер субботний, ты остаёшься со мной.
Снова сегодня ждать мне оргазма с тобой.

Ночью, под небо в звёздах вышел шаман серьёзный.
Люди спокойно спали, только шаман не спал.
Думал он днём и ночью как с вас он снимет порчу,
Ауру помыть, почистить кому ещё не предлагал.

Стать звездой эстрады с детства я мечтала,
Изводила этим я отца и мать,
Но твердили предки, что с моим вокалом
Только в туалете «занято» кричать.

Не надо делать таких удивительных глаз,
Как будто всё у тебя в первый раз.
Ещё не поздно спасти твой большой огород.
И не грусти, что свекла не растёт.

В лесу стояла ёлочка,
Я под ней нассал.
Попала эта ёлочка
Под лесоповал.

Стул опять совсем не густой.
Диарея — это отстой.
И в желудке газы шумят.
Разбудить девчонку хотят.

Женатым быть и скучно и рискованно,
Того гляди, загонят под кровать.
А мы живём беспечно и раскованно,
Нас бабам никогда не подковать.

Цвели ромашки, а солнце грело,
Среди двора лежал дебил.
И на асфальте кусочком мела
Его сержантик обводил.

Машина мчит Москва — Калуга,
А между ног — косматый лес.
У Коли новая подруга
Спустилась вниз, и член исчез.

Увидел я тут давеча дисок —
С обложки смотрит рожа обезьянья.
В тату весь торс и в пирсинге сосок,
И псевдоним — нелепое названье.

На перроне вокзала Москвы
Ты на корточках молча сидела.
Рядом пьяные жгут пацаны.
До тебя никакого им дела.

На олимпиаду наши не отправятся.
На своём месте и Мутко останется.
С глазами круглыми, с часы вокзальные.
Все пробы чистые, все пробы чистые, все пробы чистые.
Все пробы чистые, моча кристальная.

Руки опущу свои я в твой куст рябиновый
И оттуда выбраться долго не смогу.
А потом гудочек твой смажу вазелином я.
Не спеша, под музыку, я в него войду.